Повисло молчание. Рон, о чём-то глубоко задумавшись, смотрел на танцующие языки огня. Снаружи монотонно и успокаивающе шелестел дождь.
- А что это у тебя на лапе? – вдруг спросил Брайан у Рона. – Я заметил, что у всех зверей есть такие, - добавил он.
Рон был настолько погружён в собственные мысли, что даже не сразу сообразил, о чём спрашивает Брайан. Переведя взгляд на выдрёнка, он понял, на что тот смотрит.
- Это «Знаки Рода», - пояснил Рон, поднося правую лапу к самым глазам Брайана, что бы тот смог лучше и во всех подробностях рассмотреть браслет, опоясывавший его кисть. – Древняя традиция, принятая на побережье. Его дарят на четырнадцатилетние в знак начала взросления.
При ярком свете костра выдрёнок сумел как следует разглядеть украшение. Браслет был сделан из мелких разноцветных камней, янтаря, морского жемчуга и небольших ракушек, нанизанных, схваченных узлами или искусно вплетённых в крепкую длинную бечёвку обвивающую лапу. Но прежде всего во всём браслете в глаза бросались две большие плоские, тщательно отшлифованные створки морского гребешка, на которых виднелась аккуратно высеченная надпись.
- На «Знак Рода» наносятся имя владельца и его рода, а также название места, откуда он прибыл, - продолжил объяснять Рон, но было видно, что мысли его витают где-то очень далеко. – Это делается для того, что бы, если с обладателем амулета что-то случиться, по «Знаку Рода» можно будет найти его дом и оповестить родных о гибели владельца.
Наблюдательный Брайан давно приметил, что у всех виденных им жителей побережья были такие браслеты, отличающиеся главным образом лишь тем, что у кого-то вместо больших ракушек Рона были металлические кругляши, на подобие монет, у других - вырезаны из дерева или даже сделанные из плоской морской гальки.
Носили «Знаки Рода» тоже по-разному: кто-то, как Рон, обвивал амулет вокруг кисти, другие опоясывали им сгиб локтя, а иные, как Кевин, надевали его на шею. На всех амулетах были нанесены тщательно сделанные знаки и надписи.
- А почему их два? – задал новый вопрос Брайан, как следует, рассмотрев браслет и убедившись, что символы на обеих ракушках полностью повторяются.
- Один из «Знаков Рода» всегда должен быть с его владельцем, даже при погребении, – принялся растолковывать Рон. - А вот другой, согласно обычаю, обязательно должен достигнуть дома хозяина.
У нас, жителей побережья, безгласная гибель не считается почётной, - слабо улыбнувшись Брайану, пояснил Рон. – И если кому-то из нас в будущем предстоит нечто опасное, например битва или рискованное плаванье, то он, по обычаю, должен отдать один из амулетов кому-нибудь, кто впоследствии смог бы донести весть о его гибели до родных мест и рассказать, какой смертью он пал.
Считается, что когда «Знак Рода» доходит до дома владельца и обряд погребения совершён, душа его хозяина способна воссоединиться с предками и обрести покой.
- Интересный обычай, - оценил традицию Брайан.
- Знаешь, ведь Кевин очень любит море, - немного помолчав, вдруг обратился к выдрёнку Рон, скрестив лапы на груди.- Он научился плавать раньше, чем ходить!
- Серьёзно? – искренне удивился тот. Обычно выдры учились ходить и плавать одновременно. Случай с Кевином являлся большой редкостью.
-Да, – чему-то улыбнувшись, подтвердил Рон. – Уже в семь сезонов он вытворял настоящие чудеса: мог, чуть ли не сутками находиться в море и проплывать огромные расстояния, а уже в десять нырял просто на невероятную глубину!
С первыми лучами солнца Кевин сразу бросался к морю, что бы провести около него целый день. И никакая буря, никакой ветер и волны не могли испугать его! Уж я-то знаю, мы всегда были вместе! – заверил Брайана Рон. - Но потом…
Он прервался и понуро опустил взгляд.
- Что потом? – не удержался Брайан, предчувствуя услышать, что-то недоброе.
- Потом, три сезона назад случилось следующее, - Рон тяжело вздохнул и швырнул ещё одну ветку в костёр. – Мы с Кевином и другими рыбаками отправились к берегу «Пепельных Скал». Там всегда был жирный улов. И вот, после целого дня работы, Кевин решил понырять у дальнего мыса, побережье которого славилось удивительно красивыми подводными видами.
Но тот берег был не только красив, но и коварен! – подчеркнул Рон. – В определённое время около него начинали возникать особенно сильные и бурные течения, обладающие достаточный мощью, что бы утащить пловца на дно!
- И что? – в беспокойстве спросил Брайан.
- В одно такое течение и угодил Кевин, - горько ответил выдрёнок. – Он потом рассказывал, что в какой-то момент ощутил, как его начинает тянуть прочь от берега. Вначале Кевин и не понял, что происходит, поэтому даже не постарался уплыть из опасного места, когда была возможность, а после течение усилилось настолько, что он уже не смог вырваться из него.
Осознав, что самому ему не выплыть, Кевин начал звать на помощь, но мы были слишком далеко от него и не слышали криков.
Я был единственным, кому Кевин сказал, куда направился, – внёс пояснение выдрёнок. - Но он часто любил плавать у дальних берегов, так что я не особо беспокоился за его долгое отсутствие, и тревога посетила меня лишь только под вечер, когда лагерь стал собираться домой, а Кевин ещё не вернулся.
Отправившись к северному мысу, я взобрался на холм повыше и не сразу заметил Кевина, отчаянно борющегося с водоворотами, широкими пенящимися воронками избороздившими поверхность моря позади него. К тому моменту он плыл уже из последних сил, то и дело увлекаемый мощным потоком под воду.
Рон на мгновенье замолк, переводя дыхание. Было видно, что те воспоминания, о которых он рассказывал, были не самыми приятными в его жизни.
- Я, что есть силы, помчался к лагерю, и вскоре мы с остальными выдрами устремились на помощь, – продолжил выдрёнок. - В то время как наша лодка показалась из-за мыса, у Кевина уже не осталось сил бороться.
Мы громко кричали ему, что идём на помощь, и что ему осталось продержаться совсем чуть- чуть, а сами всё сильнее и сильнее налегали на вёсла. Хорошо, что течение помогало нам, иначе бы мы никогда не успели преодолеть те полмили, что отделяли нас от него, вовремя.
Но когда оставалось проплыть каких-то пятьдесят шагов (Брайан отчётливо уловил проскользнувший в интонации Рона ужас) Кевин, вконец обессилев, окончательно исчез под водой увлекаемый водоворотом. Поняв, что он уже не сможет выплыть на поверхность самостоятельно, я тогда наскоро обвязался верёвкой и прыгнул с лодки вслед за ним в глубину.
Рон на мгновенье запнулся, проглатывая подступивший к горлу комок:
- Было жутко видеть, как мощное течение тянет уже бесчувственного Кевина прямо вниз, к зияющей на дне пещере, словно в пасть огромного чудовища, - честно признался он. - Я, тогда как можно быстрее подплыл к нему и, обхватив покрепче, несколько раз с силой дёрнул за верёвку, после чего нас и вытащили за неё на поверхность.
- Так ты спас его! – удивлённо воскликнул Брайан.
-Да, было дело, - отмахнулся Рон. – Но беда в том что, после того случая Кевин целых полгода не решался плавать в море.
Он боялся! – объяснил выдрёнок. - Говорил, что испытал тогда такой страх близости смерти, что попросту не мог войти в море, не чувствуя надёжную опору под лапами. Его охватывал ужас! А ведь он так любил море!
Рон с горечью бросил ещё одну ветку в огонь, и из того вверх взмыли яркие искры:
- Потом-то Кевин всё равно начал плавать, он не мог по-другому, – грустно усмехнулся он. - Но этот страх перед морем, его глубиной, до сих пор остался и снится ему в кошмарах. А что бы победить власть страха, порой надо встретить его лицом к лицу, решившись на отчаянный поступок!
- Что ты хочешь сказать? – вдруг начиная о чём-то догадываться, подозрительно спросил Брайан.
– Да так, ничего, - оборвал разговор Рон. – Пойдём, что-то мы действительно засиделись…
- Ах, вот ты где! – воскликнула, вдруг, невесть откуда вынырнувшая Джинни. И, схватив ошарашенного Брайана за лапу, она потянула его к центру площадки прямо под ливень.
– Давай, давай, пойдём танцевать!
Рон весело рассмеялся при виде такого зрелища. Он сопровождал парочку взглядом, пока они не исчезли, смешавшись с толпой других весело танцующих под дождём зверей. Затем он перевёл задумчивый взор к тёмному горизонту. Над поляной разнёсся очередной громовой раскат.
