Кайта

..

Жду-жду!

Потрясающе! Это невероятный фанфик! Я жду ПРОДОЛЖЕНИЯ!!!!!! Прекрасно! Очень интригует и захватывает. Ты молодец. Думаю, это не барсучиха и не Свимми. Может - Шайни. Или же Свимми ловко притворяется. Или кто-то еще. В-общем, расследование Пуаро - под подозрением ВСЕ.

Да, даже в самых смешных моментах есть грустинка мыслителя. Здорово. Отличный фанф!)

е все грамматически верно, но мне нравится))) Ты молодец. Жду продолжения!!!

Мелитон Безусловно не имею права задерживать) Дело в том, что классическим сейчас уже можно посчитать любой сюжет - они все стары, заезжены и переезжены авторами, коих сейчас, простите за откровенность - как тараканов на сахарнице. Придумать что-то новое - нереально. Все самые свежие идеи - всего лишь очередная перепланировка старых мыслей, сюжетов, основ. Женская рука естественно прослеживается - ведь и писалось от имени девушки, пусть и немного необычной. А напряженность - электрическая сущность героини - активность не должна пропадать из рассказа, как соль из салата. Банальность концовки объясняется тем, что я люблю, когда все заканчивается хорошо))) Говорят - как ты отнесешься к жизни, так и она повернется к тебе (чем - решать только ей). На самом деле - я уважаю "Дозоры" Лукьяненко. . Сапковского тоже люблю, "Ведьмак" внушает уважение. Но больше всех (из фэнтезистов) предпочитаю Громыко - правда ты врядли знаешь ее, она из Минска, но пишет потрясно. Инкариус Думаю, Мелитон читал не только номально, но даже наискосок и прекрасно осведомлен с содержанием книг. Фильмы и игры никогда не смогут быть лучше книги. А уж о экранизации "дозоров" и говорить нечего. Там режиссер перевернул все, что смог перевернуть. Интересно, а когда странные выродки сначала находят любофф, а потом страдают - лучше? А вообще - на вкус и цвет товарищей нет)

frei Да, кстати, есть такое. Но по-моему даже больше не Стругацких... Я как автора вспомню - напишу. Классный автор кстати)

...

Да, кстати, написано от лица Кайты из рассказа, (не от меня) в прошлом году)))

Кто-нибудь будет читать рассказ?

Rhfcjnf! То есть - красота!

С нетерпением ждем продолжения.

Как всегда прекрастно и правдиво!

рангувар777 Пасиб) Тут Клуни - еще не собрал свою армию. Он молод, зоров. орек убивает его девушки - корабельную крыску. Клуни в ярост, он готов начать схватку. орь же нагло ухмыляется издалека. Здесь этот хорек предстает силами тьмы - но там, где Клуни эти силы не могут действовать. Странница Бааальшое спааасиба)))

Деньги никогда не падают с неба. Это суровая, проверенная веками бытовая истина, и ничего с ней поделать нельзя…. А вот из карманов, сумочек, ридикюлей и прочих принадлежностей дамского туалета сие действие совершается со злостным постоянством. - Девушка! Эй, девушка, погодите! У вас деньги упали… - я обернулась, злобно сверкнув глазами на остановившего меня юношу со скомканными купюрами в руке – благо, это у меня пока хорошо получалось. Даже слишком. Не люблю этот мир. Не терплю людей. Не переношу магов. Ненавижу их испуганные взгляды при виде меня, их дрожь в коленках и трепещущие боевые пульсары на ладонях. Как они не понимают, что для меня эти пульсары и прочая магия не так страшны, как я сама. Для меня нет места в этом мире. Я родилась не там, не тогда и не за тем. Люди боятся меня и пытаются презирать. Нелюди – ненавидят и пытаются презирать. Я не принадлежу ни к тем, ни к другим. Но я не рабыня. И поэтому меня ненавидят и боятся, но не смеют выказывать свое презрение. В этом чертовом порабощенном мире все держится на шести основах: Ложь, Деньги, Предательство, Ненависть, Зависть, Лицемерие. Шесть – число дьявола. Нет, даже не дьявола, а черта. Мелочного, наглого, противного, лживого, завистливого и двуличного черта. Поэтому и мир этот весь – чертов! Я не хочу лгать. Я не люблю деньги. Я столько раз была предана, что сама никогда не предам. Мне не нужно завидовать: я знаю этот мир вдоль и поперек – достаточно взглянуть в душу человеку или нелюдю, чтобы понять – нечему здесь завидовать. Их можно только жалеть. Я никогда не была двуличной, хоть и имею две шкуры. Поэтому в этом мире для меня есть только один путь – Ненависть. Жгучая, ноющая в сердце болью, просмаливающая душу и накладывающая свой отпечаток – каменную маску на лицо и черные оковы на сердце - ненависть. Все ненавидят меня. И пусть. Сталкиваясь друг с другом, наши чувства только крепнут. Этот мир меня лишил всего! Я не верю ему! Я хочу верить, но не могу! Год за годом он моей шкуре доказывал всем: нет Любви, нет Дружбы, нет Правды, нет Искренности, нет Преданности и Справедливости. НЕТ. НЕНАВИЖУ!!!!!!! Силовой импульс вырвался из сознания совершенно нечаянно. Выплеснулся с излишками озлобленной магической энергии, как лишняя влага выплескивается из сосуда при неосторожном движении. По пальцам привычно пробежала заставляющая сердце выжидательно замереть сладкая дрожь. Энергия. Та часть сознания, что принадлежала во мне человеку, подернулась туманной пеленой, зрачки по-звериному сузились, я почувствовала легкое жжение в горле и нарастающую пульсацию в кончиках пальцев. Только не сейчас!!! За что?.. А все этот мерзкий, глупый человечишка! Попался же такой честный, культурный экземпляр! Ну почему он не взял себе эти проклятые бумажки? Почему?.. Ладони окутались полупрозрачным дымчатым маревом, мир для моих глазных радужек окрасился в черно-белые цвета, очертания фигур стали выделяться с предельной резкостью – хорошо, что я не послушалась окулиста, очки мне бы только мешали при сменах облика…. Наверное, стоит ввести вас в курс дела – я, как вы уже догадались, не простой человек. Может – к счастью, а может – к сожалению, я единственный экземпляр древней, тысячи лет назад вымершей расы наделенных чародейскими силами существ. Незнающие – вроде студентов магических университетов, учащихся таких же школ или банальных самоучек – называют меня лунным выродком – неправильным оборотнем, но это не так. Если уж определять мою классификацию по роду, то название будет звучать примерно так: Шэр’ йэн дас ликас Оро’ трен андос. Плюс имя. Естественно, что меня так никто не называет…. А жаль…. Хотелось бы посмотреть на выражения лиц моих профессоров, если бы я потребовала при каждом вызове к доске объявлять мое полное имя! Наверное, тогда бы меня и вовсе не вызывали… На искажающемся в смене обличья лице легкой тенью пролетела злорадная ухмылка. Перед полным превращением с тоской промелькнула дурацкая мысль, что тот человечишка может плохо обо мне подумать – ну, ведь лично он мне ничего плохого не сделал…. Мой род отличается странной особенностью, похожей на болезнь: мы не контролируем энергетические выбросы – то есть, иногда способны ни с того, ни с сего перевоплотиться в полузвериный облик. Причем и в диком обличье у нашей… у моей расы сохраняется способность владения магии. Мало того – она возрастает в два раза против человеческой. А значит – во время таких превращений я – существо чрезвычайно опасное и следить за мной надо – глаз не спускать!.. Вот и живу я уже девятнадцать лет под присмотром. Стоит выйти за границы школы без ведома и, не дай бог, перевоплотиться – все, меня посчитают диким, необузданным зверем, у которого нет права причислять себя к разумным расам, а следовательно, и права жить тоже нет. Из-за своей породы я с рожденья была лишена всего того, чем в полной мере владели все мои сверстники. И обречена была всю свою жизнь прожить в золотой клети. Злиться, но не сметь огрызнуться. Ненавидеть, но прятать вытягивающиеся клыки. Кричать, спорить, но подчиняться. Быть одетой в лучшее модные тряпки, но не сметь показаться толпе. А уж тем более – не общаться со сверстниками противоположного пола. Не дай бог – свяжусь с кем-нибудь, да и рожу такого же выродка звериной породы! А магам бедненьким потом – носись с ним, смотри, чтобы никого не сожрал ненароком!.. Им это – игра. А мне – боль на всю жизнь. Правда, несколько лет назад выяснилось, что такие как я появляются на свет только раз в три тысячи лет – вот почему до этого о подобных мне уж очень долго не слышали…. В-общем, общаться с не только магическими сверстниками мне было разрешено. До первой прилюдной инициации…. Вполне возможно, что так маги хотели убить сразу двух зайцев – ведь если я меняю облик в присутствии людишек, меня отлучают от списка разумных рас и…. Ну, понятно…. Собственно, это у них получилось…. Я крепче стиснула челюсти, чувствуя, как неумолимо вытягиваются зубы в клыки, а лицо принимает форму полузвериной морды. Следующая стадия – разрыв связей сознания и изменение структуры тканей…. Это всегда больно, а сейчас – особенно. «Она упал на пол, чувствуя, что задыхается. Голова словно налилась свинцом, стала невероятно тяжелой. Кашель раздирал детские легкие, хотелось расцарапать грудь, чтобы стало легче дышать… Она закричал – громко, чтобы услышали – но никто не отозвался, не пришел, чтобы остановить неизбежное. Боль сковала все тело, оплетая своими скользкими, удушающими кольцами. В глазах потемнело, поплыли круги, картины, напоминающие странные галлюцинации, а потом… потом она уже ничего не видеал и не слышала. Всюду кровавые пятна, тьма. Сознание рвется, кто-то пытается выгнать ее дух из тела. Сминаются, выгибаются дугой хрящи, кожу будто выворачивает наизнанку, трещат кости, лицо режет острыми ножами. Рой ядовитых игл впивается в тело, пробуравливает себе дорогу к мозгу… С оглушающим треском рвутся сухожилия, крошатся кости, перемешиваясь с открытым мясом, чтобы потом принять гибкие звериные формы. Гладкая, тонкая детская кожа розоватого оттенка чернеет, обтягивая кости грязным, серо-желтым шелушащимся папирусом. Глубокие трещины проходят по ней, из них течет черно-багровая, густая кровь. Разрывая десны, прорезаются в два ряда огромные, с мой палец, отточенные и до слепоты белые клыки. На фоне их белизны еще ярче вырисовываются тошнотворные пятна крови маленькой нечисти. Внутренности слипаются в один тяжелый, склизкий комок, прилипают к желудку. Тело изменяется, теряет первоначальную форму, мутирует… Животный, всепоглощающий страх охватывает ее, сгибает в страшной агонии. Она кричит от боли, от страха, от ненависти, захлынывающей девственно-чистое сознание…» Отвратительно, мерзко, гадко, противно. Да! Но именно так описывал мое первое перевоплощение какой-то маговский червяк, уличивший возможность в момент ведущегося за мной наблюдения покопаться в мозгах малолетнего чудовища…. Говорят, что маг, считывающий сознание другого существа, сам переживает все, что узнает…. Того мага так и не откачали. Он умер через день после наблюдения, оставив после себя только эту омерзительную, гадостную записку. После такого случая уже никто не пытался «прочитать» мое сознание…. Когда эту записку дали прочесть первому архимагу школы, он сначала минуту, словно ослепший, пялился на исчерканную трясущейся рукой бумагу, а потом заявил, что таких как я следует убивать при рождении, чтоб не мучались. Или набирать в армию – мало какой боец в три года переживший такое превращение сможет не только не сойти с ума, но и просто выжить. А я смогла. Чтобы умереть на шестнадцать лет позже…. Режущая на куски, но уже притупившаяся за годы жизни боль снова пронзила тело, выворачивая меня наизнанку. Последняя стадия. А сделать ничего нельзя.... На какое-то мгновение мне уже стало все равно – убьют, не убьют... Какое мне теперь дело?.. Резкий толчок свалил неоформившуюся в зверя меня на грязный асфальт, ткнув мордой в невысохшую лужу. Я попыталась прочистить глаза, но – безуспешно. Только размазавшаяся по лицу грязь напрочь лишила меня способности лицезреть того самоубийцу, что покусился на мою драгоценную особу во время смены облика. Сверху, отвлекая от душегубительных мыслей, навалилось что-то тяжелое, окончательно придавив к земле и заставив меня по уши окунуться в смешанную с грязью воду. Кто-то руками дотянулся до моей пасти, насильно разжимая клыки в два ряда. В раскаленную глотку, с шипением остужая плоть, хлынула вода. Я закашлялась, и с удивлением отметила, что ко мне возвращается человеческий вид. Впрочем, как раз человеческим видом мое состояние назвать было, мягко говоря, трудно. Грязная, в замызганных лохмотьях, разошедшихся по швам во время превращения, вся в крови и с вороньим гнездом на голове, лицом в луже, с пеной, вовсю хлещущей изо рта и каким-то придурком навалившимся сверху. Ну, просто Мисс Вселенная! Хоть сейчас на конкурс! Чье-то въедливое шипение прервало мои уже человеческие размышления: - Д-дур-ра-а... – я села в луже, наконец додумавшись протереть глаза тряпочкой, отдаленно напомнившей мне бывший шелковый рукав, и оглядеть того придурка, которому в голову пришло спасать Тварь. Надо же!.. Я с искренним изумлением воззрилась на того самого излишне культурного человечишку, остановившего меня посреди улицы. Человечишку?! Я с недоверием принюхалась и ошарашено посмотрела на того, кого по ошибке приняла за обыкновенного человека.... Домом Людь от него и не пахло. В буквальном смысле этого слова. Но и в магистрате Чар он не был зачислен. Ни печати, ни какого-либо опознавательного знака. Мокрые от воды светло-русые, с пепельным оттенком волосы свисали вдоль скуластого исхудавшего лица. Узкий, чуть вытянутый нос с горбинкой перелома. Большие светлые небесно-голубые глаза, словно покрытые льдом. Тонковатые губы, сжатые в одну линию и волевой, слегка выдающийся вперед подбородок. Над верхней губой – такие легкие подростковые усики. Сам юноша – высокий, немного нескладный, с забавными бесенятами в глазах в потертых джинсах и растянутой футболке. Симпати-и-ичный…. С виду – лет девятнадцать-двадцать, не больше. - Ид-диотк-х-ка… - продолжил шипеть, одновременно отплевываясь и кашляя (явно от обилия переполняющих его чувств), нахальный парнишка, - теб-бе, ч-щ-што, ж-жить надоел-ло?.. Я решила пока не обижаться на очередного несведущего в моей проблеме. Но и просвещать его раньше времени не стоило…. Уж лучше, когда тебя считают идиоткой, решившей обернуться посреди улицы, чем полоумным чудовищем - Почти угадал. Надоело до мозга костей. Только я не идиотка, не дура, не ЭМО и не собиралась нарываться на казнь таким способом. Спасибо, что остановил превращение. Все. Считай – разговор окончен. – Я встала из лужи, пытаясь отряхнуться и тут же села обратно – этот… индивидуум дернул мена за разорванную штанину. - Ты куда собралась-то? – на этот раз голос звучал как-то иначе…. Сочувственно, что ли? Ненавижу, когда изображают сочувствие! - Куда шла! – огрызнуться удалось мастерски. Только парня это почему-то не смутило. - В таком виде?.. – он наклонился поближе, с интересом заглядывая мне в глаза. Я ошарашено замолчала, уставившись в его кристально-прозрачные, до донца залитые лазурным небом глазищи. Большие, чуть раскосые, что незаметно на первый взгляд, задумчиво-мечтательные, с чуть рассеянным, скользящим взглядом, обрамленные тонкой гранью иссиня-черных ресниц с кристально белыми, будто заиндевевшими или закованными в приэльфийскую сталь кончиками. Да еще и такого невероятного, потрясающе правдивого, глубокого цвета, что по телу мелкими мурашками туда-сюда засновала сладкая дрожь…. Я возмущенно вскинула брови, одной только непоколебимой волей заставляя себя оторваться от этих невероятных, искрящихся глаз. Недоуменно качнув головой, словно стряхивая морок, вновь уставилась на странного встречного. - Ты что… ты же… да ты… - юноша высоко откинул голову, заливисто хохоча. Потом схватился руками за живот, качнулся в разные стороны, издевательски глядя на меня, снова засмеялся. Не люблю, когда мне смеются в лицо! Рванувшись всем телом, я сопровождаемая воплем и брызгами вылетела из лужи, накидываясь на «обидчика». Не особо стараясь, так, для забавы, толкнула его, с умилением глядя на полет обладателя гипнотизирующих глаз в грязную, вонючую лужу посреди мостовой. Да, кстати, интересно, почему это мы с ним так спокойно верещим, превращаемся и купаемся в рваных одежках в лужах, так никем и не потревоженные? Я тревожно оглянулась, ожидая очередной пакости. Да нет, вроде ничего паранормального – обычный серый город, рынок, наш родной «Раковскі кірмаш», обычная бетонная темная дорога, обычные машины, обычные люди… Нет, ну все нормально! Даже странно как-то…. Вот только мне интересно: это тут все специально для нас замерли в различных положениях и позах, ну, как вон та бабулька, зависшая в воздухе, или что?! Я яростно обернулась к новому «незнакомому», чувствуя, как клокочут в горле не самые приятные слова в его адрес. Обернулась, и замерла со своим праведным возмущением и широко распахнутым ртом. Знаете, что делал этот… этот… Нет, ну я в астрале!.. Как можно быть таким?.. Ненормальный… - Ага. В этом мире все немножко психи. – С удовольствием согласился со мной нахальный мальчишка, спокойно отбирая в лотке с фруктами самые крупные яблоки. - А это уже уголовная статья, между прочим, - так некстати ляпнула я, мысленно лупя себя по губам. Как ни странно, юноша продолжил складывать яблоки в чуть рваный, тяжелый от воды подол бывшей футболки. - А почему бывшей? Ее постирать, чуть смоделировать по-новому, покрасить там, и… - колдун – ну он точно колдун. Кто еще может останавливать время, предотвращать смену облика, читать мои мысли и бессовестно сие демонстрировать?! – излишне ласково, даже сахарно улыбнулся, словно рекламируя новую зубную пасту, и при этом невинно похлопав глазками, взглянул на разъяренную меня: - М-м-м… Хош яблочко? - ?! - Ну, не хош – как хош, а я съем. – И тут же, явно окончательно распоясавшись, протер красно-желтый фрукт о мою (!) рубашку, и сунул ко рту, собираясь укусить. На секунду замерев от такой наглости, я сначала растерянно хлопала ресницами, а потом молча, сопровождая свои действия разобиженным в пух и прах сопением носа, полезла отнимать у него райский плод родимых нив. Минут пять мы сосредоточенно боролись, пыхтя и вырывая друг у друга яблоко. Потом, изловчившись, я умудрилась выхватить уже потерявший свою первичную привлекательность фрукт и, для надежности легонько огрев чародея локтем по зубам, отскочить в сторону. Кажется, не ожидавший от меня такой прыти маг, чуток окосел на первые десять секунд…. Еще раз протерев яблочко и вдоволь налюбовавшись на свое отражение, я ехидно, с напускной детской обидой тявкнула на только пришедшего в себя юношу: - Обнаглел, кловун! – И удовлетворенно заурчав, впилась зубами в яблоко. По-правде говоря, фрукт оказался паршивеньким: мятый, иссохший, кислый как уксус и с привкусом химикатов. Но все недостатки трофея компенсировались еще более кислой миной моего магического товарища. Если бы еще не задорные бесенята в глазах и не вдохновленная улыбка Адама, только что возвращенного в Рай, при виде меня давящейся последними кусками с таким трудом и потом отвоеванного яблока – так и вовсе не заметила бы его! Стыдно признаться – еще ни один человек, маг или иное создание не вело со мной себя так…. Этот маг был странный. Неправильный. Почти как я…. Возможно, именно эта деталь толкнула меня сейчас на столь странный, необдуманный поступок. Возможно… А может, какие-то ядовитые пары, просочившиеся сквозь дыры в озоновом слое, разом рухнули на Минск, окутав именно меня… А может… Много чего может быть. Главное, что я это сделала. - Для дома Людь – Катя Глухарева. Для магов и нелюдей – Кайтриин Теневая Тварь или Тень. Для тебя – Кайта. – Наверное, я так изумленно смотрела на свою собственную протянутую в дружеском жесте ладонь, что это заставило юного мага поперхнуться очередным яблоком, выпустить скрученный в узел конец футболки и растерянно целых полминуты наблюдать за бодро скачущими по дороге яблоками. Все теплые чувства, которые я только начала испытывать к магу как всегда были оплеваны, а доверие, только образовавшееся – как мне казалось – между нами, было безжалостно раздроблено «ледяной» стеной. Тяжело вздохнув – на что ты надеялась, девочка? Что он от радости будет скакать? За честь примет то, что ты соизволила снизойти до обмена именами?.. – я опустилась на корточки, подбирая ближайшие от себя фрукты. Маг подошел ближе, присаживаясь около меня и помогая собирать рассыпавшиеся фрукты. - Извини. – Он в упор глянул на меня. Хотелось расплакаться: да сколько можно доверять людям и этим…. Дурочка! Неужели ты еще не поняла, что не нужна никому из них? НИКОМУ. - Ничего… - я подавила вырывающийся из груди всхлип и, хмуря брови, сморгнула злую слезинку. Юноша отложил яблоки. Уселся на дорогу, глядя в хмурое, засыпанное каплями ртути небо: - Знаешь, у меня такое ощущение, что Бог разбил свой градусник, и до сих пор не может собрать рассыпавшуюся ртуть…. Я сочла за лучшее промолчать и продолжила складывать фрукты, выстраивая яблочную пирамиду. Колдун потянулся, потом повернулся ко мне, заглядывая в глаза: - Знаешь, я бы заскакал от радости. Извини – нога сломана. Не могу…. А вот то, что мне оказана честь – понимаю и весьма этим польщен. – Я недоверчиво хмыкнула. Маг продолжил: - Не доверяешь людям?.. Я тоже. Не любишь магов?.. Боюсь, в этом мы тоже сойдемся интересами. - Ты же маг. – Я скривила губы в презрительной усмешке и уставилась ему в глаза. Такие синие, такие холодные. Колдун как-то странно улыбнулся: не то поморщился от боли, не то ехидно усмехнулся. Невольно поежившись, я глянула глубже. В душу. Странно, но он разрешил…. Ледяная корочка на небесных глазах чуть оттаял, приоткрыв проход в бесконечную синь. Я почувствовала, как легкий холодок талой воды пробежался по спине, как на ладонях остались ледяные щепки, мгновенно превращающиеся в воду. И я увидела. Увидела века его жизни, пронесшиеся в один миг. Он приподнял подол рваной футболки со спины. - Смотри. – Через всю спину, от шеи и до поясницы, пролегал глубокий зарубцевавшийся багровый шрам, с годами побелевший по краям. Прямо над ним стояло клеймо Ковена Магов – змея, обвившаяся вокруг меча. Отступник и чернокнижник. Ну, по задумке магов, я сейчас должна была заорать и отпрянуть в смятеньи и ужасе – ЧЕРНОКНИЖНИК! Смятенье было. Ужаса – ни чуть. Не люблю подчиняться чужим задумкам. - Мне тогда было шестнадцать, я учился у старого ведуна-чернокнижника. Мы жили в небольшом селении, очень далеко от любого более-менее развитого города. Ни особой цивилизации, ни Ковена. Как в старые годы, еще до серебряного века. Тогда на нас напала мантикора. Шрам – след ее хвоста. Я пытался спасти семью. Некогда было ждать магов из города или хотя бы из округа. Удар был ядовит. Ведун спас меня. Ему нельзя было этого делать. Он не просто отдал на лечение все свои силы, но и всплеском «черной» энергии помог им выследить его. Всех жителей села собрали вместе и попытались стереть им память. Но слишком близкими друг другу, слишком «природными» оказались сельчане. За спасение трех десятков жизней ведуна казнили, а меня наградили клеймом. Дали отсрочку – четыре года до смерти. Они никогда не прощают иных. Все эти годы я должен был находится под строжайшим контролем в рабской колонии. Горбатился на проклятый магистрат, тягал бревна и валил лес, чистил канализационные рвы и выполнял всю прочую черную работу…. Но, знаешь, даже самая грязная работа станет серой, как и весь мир, если у тебя всего четыре года на целую жизнь…. Меня спас случай – удалось бежать. А потом, шесть столетий развития этого мира, мне пришлось скрываться от них. Бегать, поджав хвост, и прятаться по углам. Практиковать ведовство, чтобы совсем не забывать старые навыки в старых забытых богом зданиях. Бояться выйти на улицу и посмотреть на солнце или небо. Е иметь права на настоящую жизнь. Не иметь права контактировать с людьми – либо они выдадут меня и их убьют, либо они откажутся выдать меня и их убьют…. Я не маг. Я колдун и ведьмак. Это две большие разницы. Я с сочувствием и злобой на собственный эгоизм смотрела на Отступника. Было стыдно. Очень стыдно. Я считала себя самой несчастной, даже не зная, сколько боли может пережить человек, познавший колдовство…. - Я верю тебе. Я не боюсь тебя. Правда странно? Это меня пугает…. – Дьяволенок мелькнул в синих юношеских – или старческих? – глазах колуна. Он ухмыльнулся – это же надо уметь улыбаться одновременно нагло и с грустцой! - Время учит любым улыбкам…. Для дома Людь – Артем Хищевич. Для магов – Тиорн Черный. Для тебя – Торн или Тиорн. Зови как хочешь. Его пальцы легко мазнули по тыльной стороне моей руки, заставив смущенно покраснеть…. - Мр-р-р… - я поперхнулась. Зрачки глаз, поддаваясь полному возмущению сознания, расширились и сжались, снова становясь человеческими. Это кто мурлыкал? Это я мурлыкала?! Ну, девочка, это уже слишком. Я обиженно скуксилась и с неудовольствием посмотрела на хихикающего Торна. Мер-р-рзавец! Но определенно милый… Еще с полчаса находясь вне времени мы потратили на поедание яблок и бросание огрызков в застывшие статуи людей (с последующим подниманием, конечно). Причем мне кислые попадались через одно, а вот себе обманщик Торн явно выбирал самые зрелые. И, судя по его выражению лица, моя переменно-облачная физиономия доставляла этому негодяю такое блаженство, которое всем вместе взятым обитателям рая и не снилось!.. Собственно, за этим уплетанием фруктов мы настолько забыли о времени и о том, что магические силы подпитывающие заклятия иногда кончаются, что когда Торн вдруг побледнел и начал как-то жутко заваливаться на бок – для меня это стало испугом и неожиданностью. - Торн! – в ответ раздался какой-то невразумительный шепот. Я нагнулась чуть ближе…. - У-у-у! Ворье-хулиганье!.. Расселись тут, наркоманы проклятущие! Побродяжки! Тьфу, аж смотреть противно. – Сварливый старческий голос скрипом несмазанных дверей раздался где-то за спиной. - Ой, шо деится-то! Развратники! – Поддакнул еще один тоненький, срывающийся со скрипения на шепелявый шепот голосок. Я обернулась. За нами соляными столбами застыли две толстые бабули с торбочками в платочках. Первая скривилась при виде моего лица и плюнула, попав на штанину замызганных джинс. Я уважаю старость, но не настолько. - Вы что, женщина, относитесь к классу верблюжьих? Или у вас проблемы с полостью рта? Так ведь это не ко мне, а к стоматологу – старушка «отпала» от заумных слов «наркоманки». А нежелательных зрителей становилось все больше. Пришлось помахать руками для пущей убедительности: - Что смотрите? Идите куда шли. Какой-то сорванец из пробегавших мимо мальчишек кинул в нас небольшим острым дорожным камнем. Попал Торну в висок…. Колдун сжал зубы, приподнялся на локтях, туманно глядя куда-то в сторону. Вдоль скулы пробежала тоненькая кровавая змейка…. Этого я стерпеть уже не смогла. Вскочив, подбежала к разнузданному шалопаю, хватая его за ухо: - Что, мамка дома не лупила? Думаешь, раз человек лежит, так его как собаку бить можно?! – Ярость хлестала через верх, подняв малолетнего паршивца за шиворот, несколько раз хлестнула рукой по заднице, - таких как ты потом в тюрьму садят. Понял?! Ребенок заорал и разревелся. Люди неодобрительно загудели, глядя на меня. Если сейчас еще и его мамаша прорвется…. Чувствуя, что добром это все не кончится, я подбежала к Торну, тщетно пытаясь взвалить на себя и сбежать… или хотя бы уползти подальше…. Толпа надвинулась на меня. Поднять колдуна при всем своем желании я, увы, не могла. Когда я попыталась подхватить Торна подмышки и хотя бы оттащить от толпы, он зажмурил глаза и закричал, отталкивая меня. Что с ним происходило, я просто не понимала. Колдуна выгнуло на асфальте, он схватился руками за голову, открыл глаза, с отчаяньем глядя на меня: - Уходи, пожалуйста…. – небесные глаза заискрились и снова покрылись ледяной корочкой. Я ошарашено молчала. Опомнившись, зверьком бросилась к нему, хватая за руки: - Не уйду. Никуда я не уйду, ты слышишь? В толпе мелькнули темные плащи. Снова замерло время. Чья-то рука, обвитая браслетом в виде серебряной змейки с рубиновыми глазами, взвилась над толпой. И еще одна. И с другой стороны. И еще, и еще…. Охотники за Отступниками. Маги из Ковена…. Я поняла. Медленно, с болью, но поняла. Это я виновата. Это через меня они вышли на него. «Кайтриин Тень, медленно поднимите руки и отойдите от этого человека. Ковен Магов обещает, что при условии вашего сотрудничества на основе прежних условий вам будет сохранена жизнь и сняты все обвинения за дачу показаний в магическом суде». В голове звенел сухой, чопорно-надменный лающий голос первого архимага. Того, что советовал задушить меня в колыбели. Слава богу, пока у меня на руках лежал Торн, мерзкий старик не мог запутать меня своими увещеваниями. Тяжелое сопение обессиленного магами чернокнижника вытолкало из подсознания обиженно тявкнувший голос Ковенского прихвостня. Я с облегчением вздохнула. «Уйди от него, идиотка, или мы расколошматим тебе голову так же как и этому ублюдку!» - это уже залаял надтреснутым, по-хамски визгливым голосом один из помощников архимага. Я саркастично ухмыльнулась: ага, щас! «Девочка, ты просто не понимаешь, что делаешь. Мы же можем помочь тебе. Через два года найдут необходимую сыворотку, тебя вылечат от этой напасти. А этот дядя плохой. Он тебя обманывает. Ему много лет, он натворил много бед и погубил много жизней. Отойди, милая. Все будет хорошо. Только не злись. Просто он плохой….» Я поперхнулась: басовитым, мягким голосом большой и доброй собаки наподобие сенбернара меня уговаривал как малую девочку – или сумасшедшую? – отойти сам… Магистр Магии?! Что же такого натворил Торн, что они так за ним гоняются… Боже, ну во что я опять вляпалась?! В душе заколыхались сомнения. Я до боли закусила губу. В глазах выступили слезы. Нет, не может быть, чтобы Торн обманул меня…. Я посмотрела на колдуна. Тот восковой статуей застыл на моих руках. Эти подлецы лишили его магической энергии и природных сил. Совсем…. Единственное, что еще осталось в безвольном юношеском теле – душа, с остатками жизненной энергии. Если они заберут и их…. Нет, без ритуала этого не сделать…. Или…. А может, я ошибаюсь? Может, он обманул меня? Может, он – убийца, а они правы? Так что же? Уйти к ним? Бросить?.. Прозрачные голубые глаза насмешливо, с издевкой, глядели на меня. «Ну, что? Пойдешь к ним? Давай. Иди. Я ведь не держу тебя. Мне уже все равно ничего не светит. Иди. Кому из нас ты веришь?.. Конечно, старый магистр кому хочешь задурит башку…. Иди. Иди же, не томи! Так что, бросишь меня? Предашь, как и все они?.. А впрочем, кому я это говорю? Мы знакомы всего пару часов. Да. Я остановил твое превращение, но что с того?.. Иди. Тебе не противно? Я ведь останавливал ее своей магией. Черной…. Иди. Они ведь так и ждут, как бы поскорее посадить тебя под замок, снова промыть мозги и вселить ненависть ко всему миру…. Иди. Иди же…. Какая тебе разница – убьют меня или нет?.. Ты достоверно знаешь только мое имя. А может, и в этом я тебе соврал?.. Иди. Иди, только потом не вспоминай чернокнижника с небесными глазами в своих снах – он не достоин этой чести…. Иди. Иди и помоги им убить меня. Мне уже все равно….» Его ментальный голос в сознании звучал тихо, прерываясь. Время от времени Торн мысленно заходился кашлем, сплевывая кровь. Конечно, он не говорил всего этого. Но думал. Я знала это. И больше не колебалась. Он сам сказал мне, что делать. «Иди…» - и я пошла. Только сначала, пригнувшись к нему, шепнула: «Я тебе верю» и, улыбнувшись, встала, бережно опустив голову чернокнижника на мостовую. С радостью увидела, как чаще и сильнее начала дергаться жилка на его шее и энергия плеснулась в глазах. Ноги немного подкосились – ничего. Мне еще хватит, чтобы…. «Иди…» Оскалившись в улыбке магам, я шагнула вперед, приветственно – или прощально? – махнув рукой. Пусть думают, что это – им. Он и так знает, кому…. Шаг. «Она упал на пол, чувствуя, что задыхается. Голова словно налилась свинцом, стала невероятно тяжелой. Кашель раздирал детские легкие, хотелось расцарапать грудь, чтобы стало легче дышать…» Сжать зубы. Не думать. Идти! «Иди…» Шаг. «Она закричал – громко, чтобы услышали – но никто не отозвался, не пришел, чтобы остановить неизбежное. Боль сковала все тело, оплетая своими скользкими, удушающими кольцами. В глазах потемнело, поплыли круги, картины, напоминающие странные галлюцинации, а потом… потом она уже ничего не видеал и не слышала.» «Иди…» ОН сказал – иди! Я сказала – иди! «Всюду кровавые пятна, тьма. Сознание рвется, кто-то пытается выгнать ее дух из тела.» Нет!.. Вдохни! Иди!.. «Иди…» Голову сжимает железным обручем, вытягиваются клыки, плавится горло. «Сминаются, выгибаются дугой хрящи, кожу будто выворачивает наизнанку, трещат кости, лицо режет острыми ножами. Рой ядовитых игл впивается в тело, пробуравливает себе дорогу к мозгу…» Шаг. Шаг! Шаг!.. «Иди…» Иду! «С оглушающим треском рвутся сухожилия, крошатся кости, перемешиваясь с открытым мясом, чтобы потом принять гибкие звериные формы.» Распрямляются густые каштановые волосы, солнечный луч выглядывает из ртути облаков, заставляя ох переливаться алмазным блеском. Исчезает с девичьего личика грязь, а вместе с ней – и вся детскость. Она словно взрослеет за секунды. Коралловые, почти цвета крови губы растягиваются в улыбке, обнажая клыки в два ряда. «Иди…» Иду! «Гладкая, тонкая детская кожа розоватого оттенка чернеет, обтягивая кости грязным, серо-желтым шелушащимся папирусом. Глубокие трещины проходят по ней, из них течет черно-багровая, густая кровь.» Жемчугом сверкают они в лучах просачивающегося сквозь облачную пелену солнца. Длинные кошачьи когти, полузвериное лицо, рысьи уши, хлещущий по бокам хвост…. «…мы же можем помочь тебе. Через два года найдут сыворотку, тебя вылечат от этой напасти…» Как же вы не правы, магистр! Это не напасть, не кара, а дар!.. «Разрывая десны, прорезаются в два ряда огромные, с мой палец, отточенные и до слепоты белые клыки. На фоне их белизны еще ярче вырисовываются тошнотворные пятна крови маленькой нечисти…» Заканчивается превращение. Я вдыхаю воздух кошачьими легкими, ощущая необычайную гибкость лап и ясность мыслей. Я чувствую себя! Нет тумана! Я – это я! Только сейчас я поняла, как сильно ошибалась. Есть, есть в этом мире Дружба, Правда, Искренность, Преданность, Справедливость и Любовь. И пусть подавятся все те прошлые шесть путей, пытаясь отобрать у меня нынешние. И пусть катятся к своему рогатому создателю вместе с магами! А еще есть Торн. И никто его у меня не отнимет!!! Ликующий взгляд оливковых, с янтарными звездами глаз натыкается на фигуры в плащах, обступившие меня и лежащего на дороге Торна. Они?.. Они. Они хотят отобрать его у меня?!?! У меня?!?! У Кайты?!?! Ну, все…. Сияющая клыкастая улыбка искажается в зловещий оскал. В когтистых руках до локтя заросших кошачьей шерстью яростным огнем вспыхивает нарастающей мощью первый пульсар. «Внутренности слипаются в один тяжелый, склизкий комок, прилипают к желудку. Тело изменяется, теряет первоначальную форму, мутирует…» Удары сыплются на магов. В них я вкладываю всю силу. Все шесть путей жизни. Все двенадцать чувств мечутся в этой борьбе: Ложь. Они лгали мне всю жизнь. Они говорили мне, что я зверь и тварь, заставляя верить в это. Я не тварь. Я – КАЙТА! Деньги. Что стоят они сейчас, в момент сраженья чувств? Они не нужны мне. Только такие трусы, как они – маги – могут резать друг другу глотки из-за такой мелочи. Предательство. Я пресеку его. Не будет больше предательств и лжи. Им нет мест в этом мире! Ненависть. Каждый мой удар – ненависть. Я ненавижу их. Не за себя – за Торна. Они отбиваются, думают, моя кровь остановит меня. Нет. Я знала, на что иду. Я умру после этой схватки. Но отомщу за Торна, за себя, за всех, кто пострадал из-за их прихоти. Зависть. Всегда маги завидовали иным. Мы сильнее. Такие как я и Торн всегда будут повергать их в зависть и страх. Лицемерие. Ложь, лицемерие, уговоры. От меня скрывали правду. Но я тоже могу быть лицемерной. Их оружие – против них. Не знаю, чего ожидал магистр, когда я радостно помахала ему рукой, но, судя по искажающемуся по мере превращения лицу, точно не ЭТОГО! Ха! Любовь…. Торн? Прости. Не вспоминай в своих снах девушку по имени Кайта с глазами цвета оливы. А я буду ждать тебя. Там…. Дружба. Торн, наверное, до тебя я не знала, что это такое. Спасибо тебе. Надеюсь, моя жертва не пропадет даром, и ты отплатишь им за две сломанные жизни. Преданность. Нет! Зачем? Они же убьют тебя! Ляг на место сейчас же! Кто я?! Я – курица?! Вообще-то я из семейства кошачьих, мяу! Ну что – я?! Нет, ну что – я для тебя? Мы ведь знакомы от силы два часа! Что? Смех лишает тебя сил? Ой, типа! Ну, простите, больше не буду. Ладно, только не более двух пульсаров на одного. И мне оставь парочку! Торн…. Правда. У каждого она своя. Только Я свою правду буду отстаивать до смерти! Удар. Искренность. Я тебе верю, Торн. Я знаю – тогда, когда я первый раз смотрела тебе в глаза, ты прочел мою жизнь. Ты говорил правду, Торн. Врут только трусы, как тот маг. Я верю тебе. Удар! Справедливость. Она уже здесь, Тиорн! Она поможет нам! Всего один маг, Торн!.. Удар…. Торн, что со мной?.. Торн? Они все-таки зацепили меня… Вот сволочи… Торн… Я буду ждать… «Животный, всепоглощающий страх охватывает ее, сгибает в страшной агонии. Она кричит от боли, от страха, от ненависти, захлынывающей девственно-чистое сознание…» Да, кричу! Кричу! Но не от боли, а от радости! Я победила! Я победила их всех и себя! Мы победили, Торн!.. Прощай, Торн… Прости меня – я такая эгоистка… ……….. Знаешь, Торн, а умирать-то ох как не хочется…………… Кто говорит, что первый поцелуй не может быть последним?.. Вот видишь, Тиорн – может…. * * * Я очнулась в светлой, просторной комнате с высокими потолками и блестящим, линолеумным полом. Неподалеку от моей кровати с белыми, накрахмаленными простынями возвышались стены, обклеенные блекло-зелеными обоями с изящными гравировками на них. На стенах висели прибитые полки под цвет полу, а на них рядами стояли различные книги в ярких мягких обложках – судя по всему, легкое чтиво, подобранное как раз для меня. У самого угла стола тумбочка из того же набора, что и полки со стеклянной дверцей и видеомагнитофоном. В тумбе находились кипы фильмов на дисках. У стола – под белую иву – с инкрустациями из цветного дерева стояло весьма удобное «кресло на колесиках». Сам стол был завален кучей вещей – механическими перьями, точилками, восковыми фигурками, подставками, магическими книгами, блокнотами, тетрадями, красками, кистями, бумагами, медикаментами и прочими штуками. На подоконнике в различных горшках и стаканах росли разные цветы, рассада, какие-то вьюнки, целебные травы – все вперемежку, без определенного порядка. К ним явно не прикладывалась настоящая женская рука – я довольно ухмыльнулась…. Пока я осматривала интерьер комнаты, картины на стенах, в двери вошел с подносом в руках мой отмщенный Тиорн. Я попыталась сесть, но почувствовала жуткую ноющую боль в голове и грудной клетке. Тихо застонала. Торн аккуратно поставил поднос с завтраком, а сам подошел ко мне, быстро разматывая бинты: - Не смотри. Будет больно. – Я зажмурила глаза и тихонько заныла, когда мой «доктор» начал смазывать мои боевые раны какой-то белой дрянью. - Не подглядывай. Это не дрянь. И она не белая, а лимонная. - Тем более! Ах, де, я же забыла – ты у нас мысли читаешь! – Я уставилась на чернокнижника, пытаясь улыбнуться. Удалось с третьей попытки. Торн, не дав насладиться триумфом совершенного над собой усилия, приобнял за плечи, походя легко целуя в губы, и поднял, ставя на пол: - Они чуть не разорвали тебе ледяным пульсаром сухожилия на ногах. Еще случайно вырезали аппендикс, со спины попали в грудную клетку, а падая на землю ты оцарапала висок о ту самую злосчастную гальку. Так что, лечение тебе предстоит о-го-го! Будешь заново учиться ходить. Я попыталась стать самостоятельно, но, чувствуя, что падаю, изловчилась и повисла на Тиорне: - Ничего. На мне как на кошке заживет!.. А ты как? - Да нормально! Что со мной будет?! – знакомый до дрожи дьяволенок промелькнул в глазах. - Действительно! А что? - Разве что одна знакомая до свадьбы доведет! – захохотал колдун, взваливая меня на кровать-кушетку. Я ухмыльнулась: а что, хорошая идея! -У меня тут два вопроса… - Валяй! - Чем ты так насолил всему Ковену, что даже сам магистр прибыл за твоей буйной головушкой?! - У-у-у… Долгая история. Знаешь, сколько я со злости наворотил за шесть сотен лет с лишним? Я тебе расскажу, обещаю. Не сегодня – такой ведь день хороший! Только я никого не убивал, Кайт, ты мне веришь?.. – небесно-голубые, честнейшие в мире глаза уставились на меня. - Такому не поверишь, - кажется, фыркнули мы одновременно. - А сколько-то тебе лет на самом деле? - Не помню… - Торн излишне серьезно почесал нос, при этом потешно скашивая глаза. - Кловун! – белая подушка, направляемая моей рукой, легонько хлопнула чернокнижника по голове, растрепав черные волосы. - А я их столько мыл, столько укладывал!.. Ладно, - фыркнул колдун, так и не потушив дьяволят в глазах. – Ну, сейчас по человечески мне где-то лет двадцать пять двадцать восемь. - Тогда - ладно… женишок! – последнее слово я процедила сквозь зубы с такой многообещающей интонацией, что Тиорн снова покатился со смеху. Я сначала фыркнула, потом хихикнула, а под конец – расхохоталась, валясь с кровати прямо на него. Нет, ну с таким – никакие маги не страшны!

((( Что-то в последнее время качество моего каляканья заметно снизилось(((

В первой книги дядюшки Брайна Клуни был представлен таким жестоким, безжалостным, кровожадным... Что его привело к этому?.. Помните, череп хорька на копье, того, что выцарапал глаз у Клуни?.. Вот Мое банальное представление происходившего.

Песенка Да, черной + некоторые цвета) Ромуальд Пасиба) Виктория Ну, с названием попытаюсь проаботать))) Лэнг Мелитон Дааа, со стилистикой ты канешн завернууул))) Но мну старается)

Лэнг Даос ))) С линиями контура врядли получится. Я больше люблю карандашем - тогда у меня выходит аккуратно и красиво, ручкой - это мои первые рисунки(думала - карандаш будет плохо видно после сканера). Послушаюсь советов профессионалов)))

Обожаю кошачьих, но на данный момент - лиса. отелось бы побыть кошкой, белкой, выдрой, зайчихой, горностаихой или лаской, мышью, барсучихой, волчицей - поочечреди.

Я - за обоих. Хотя Мартин, конечно, мыш сильный смелый и вообще импозантны мачо, не стоит забывать и о геройстве Матиаса. Он много пережил. Не Мартин готов был растерзать Клуни, когда тот приглядел себе Василику. Так что врядли бы он растерялся от чего-то. о на самом деле - настоящего защтника аббатства нет.сть только защатники - все обитатели, а так же их друзья. Ведь как бы ни были храбры Мартин и Матиас, одни они бы не справились никогда.

Балдею. Тихо и под столом. Ночью будут сниться темные волкообразные братья с разноцветными глазами, нависшие над компом, трудясь над созданием очередного шедевра. Класс. Рисуешь ты... абалденна!

Лэнг Kto-to skazal chestno. Toje spasibo - y menia bivaut graznie risynki.

Даос Мефала Виктория Спасибо всем вам огромное! Я не привыкла рисовать зверей. Обычно - только аниме, а тут - вот)))) Очень старалась, особенно пыталась вложить смысл - рисунок без смысла просто рисунок, а со смыслом - это уже нечто совершенно особое)))

А здесь вы можете узнать Джиндживера с ежатами в темнице)))