…Рассвет едва коснулся крыш высотных домов, а обитатели богатого частного коттеджа № 7 по улице Лип-4 давно лишились сна…
Красивыми, ровными кольцами взмывал к потолку дым. За столом в идеально выглаженном деловом костюме, нахмурившись, сидел мрачный как туча, сердитый молодой лис Алан Райен Тептергоф. Остывшая глазунья отнюдь не радовала глаз своим застывшим видом, а чашка кофе в последний раз ругнулась облачком пара и превратилась в предмет интерьера. Лис читал газету – обыкновенную, утреннюю, сообщающую последние новости. Остановившись на разделе «Политика», Райен не перевернул больше ни одного листа. Скомканная там, где ее отчаянно хватали лапы лиса, газета явно действовала на Райена, как красная тряпка у самого носа на быка.
- Глупо. Старо. Затаскано. Неужели они не могут придумать ничего более интересного и правдоподобного?! – Райен отшвырнул от себя газету и злобно запыхтел сигаретой, глядя, как испуганно засуетилась молоденькая мышь из нового набора прислуги, подбирая осколки чашки и залитый кофе плод журналистского творчества. Он раздосадовано посмотрел на прозрачный стеклянный потолок-купол, понаблюдал немного за играми ветра с весенней листвой, едва тронутой солнцем и, не давая поэзии полностью захватить его, уже в более умиротворенном состоянии вернулся к созерцанию собственной открытой залы. Лис потянулся к завтраку, но замер, заметив, как просматривает краем глаза зачитанную статью мышка – ну конечно же ей интересно знать, что так разозлило хозяина!..
- Интересно? – Тептергоф ухмыльнулся, а мышь зарделась и сделала вид, что всего лишь отряхивает газету. В ее опущенных долу карих глазах читались смущение, страх и возмущение. Что ж, вполне объяснимо – после такой-то статейки она и не такие вещи может про него думать….
- Если хочешь – возьми газеты из старого архива. Там будут истории похлеще и поинтереснее. – Райен посмотрел, как согнув плечи, мышка продолжила убираться. Ну вот, совсем засмущал бедняжку. Он с тоской улыбнулся – как всегда на душе оставался гадкий, мерзкий сухой осадок. Мышка остановилась на середине зала и с интересом посмотрела на своего работодателя. Несколько секунд она наблюдала за ним, мялась в нерешительности, а после спросила, не удержавшись:
- Простите… А это правда – что они про вас пишут?
Лис неопределенно хмыкнул, разрезая глазунью.
- А ты в это веришь? – он наколол маленький кусочек на вилку и повернул голову в сторону мышки, выжидательно глядя на нее. Прислужка немножко посомневалась и, деликатно отведя взгляд, ответила:
- Не знаю. Вы не похожи на того зверя, которого они описывают, но… зачем им врать?
Райен поперхнулся и застыл над тарелкой с остекленевшим взглядом. Наконец, оттаяв, он рассмеялся и добродушно посмотрел на мышь:
- Как тебя зовут?
- Меня?.. – мышка смутилась и с удивленным сомнением посмотрела на лиса, - Лозари, сэр.
- Без «сэр». Мы же не в Инангли, в конце концов. – Лозари послушно кивнула.
- Так все же, скажите, они – врут?
- Да, врут. Подумай сама, в тот момент, когда я якобы участвовал в описываемых безобразиях… нет, верховодил ими… я находился в офисе, работал, что заснято камерами слежения.
- Но тогда все то, что они напридумывали - ложь! Почему вы не подадите на них в суд?!
Лис отвернулся, глядя на постукивающие в окно ветви тополя.
- Это бессмысленно. Пусть пишут что хотят, мне уже надоело оспаривать их слова.
Мышка вздохнула – ее хозяин действительно был прав. Звери свихнулись от зависти ко всем, кто успешнее и богаче их, они готовы поверить в любую чепуху и не станут слушать опровержения. Те же, кто действительно важен Райену – и так прекрасно знают правду и не будут верить в подобную чепуху. Но на нервы такие статейки, все таки действуют.
- Обидно, я думал, они угомонились. Оказывается – нет. Просто выжидали момента, чтобы побольнее ударить…. – лис опустил золотистую голову и закрыл глаза. Мышка сочувственно покачала головой и удалилась из залы, чтобы выбросить мусор.
В залу, перебрасываясь дурацкими шуточками, влетели двое юных лисов с рюкзаками. Оба – подтянутые, мускулистые, высокие немного выше своего отца – Райена – и в панк-рокерской одежде. Первый, огненно-рыжий, с бешеной зеленой, небольшим ежиком, полосой на голове и яркими красно-бордовыми когтями, с хохотом подошел к Райену:
- Хой, череп! Отпадный прикид – как всегда на деловуху?
Панк хлопнул отца по спине. Райен расплылся в улыбке, вскакивая с места.
- Аргон, Дэр! Наконец-то! Как зависли?
- Отвязно, па. Недельный съезд, концерт и прочая фигня – короче, все по плану. Самое крутое было, когда пацаны завалились к нам тарабанить на электрах – а там такое помещение и оборудование! Ежики выпали в осадок! – второй лис, светло-золотистый, как и сам Райен, с черно-синим гребнем на голове и такой же бородкой, закрученной в дреды, шутливо толкнул папашку в бок и радостно гоготнул.
- Ты ж говорил - у вас чисто лисы, волки и лисоволки на сборке.
- Ну ты даешь, шнурок! Ежики – это фанаты панк-рока! – лисы остановились, замерли лязгающие цепи Аргона, возмущенно ощерились шипастые браслеты и ошейник Дэра.
- Ладно, - наконец оттаяли сыновья, - а что тут у нас? О! Яишня! Уважаю, череп, мощная пища.
Панк-рокеры придвинулись к столу, разграничивая глазунью и Райена…. Ну да, ну да - если учесть, чем они питались в течении двух недель в компании единомышленников…
В оконное стекло трижды легонько постучали. Братья, конечно, не обратили на стук никакого внимания, продолжив свою возню у тарелки, а Райен насторожился и затих…. Не дождавшись ответа, кто-то по ту сторону веранды довольно замер, а вскоре послышалось кряхтение, окно отъехало в сторону, и на пол залы вывалилась радостная донельзя лисичка. Откровенная черная мини-юбочка слегка задралась (куда уж выше – на нос что ли?!), каблук на левой лапе был сломан, роскошная черная грива растрепалась и норовила превратиться в «воронье гнездо». Лисичка встала, немного покачалась – все еще находясь спиной к основным зрителям – хихикнула и махнула лапкой на прощание кому-то по ту сторону окна. Райен со змеиной улыбкой подкрался сзади и возопил в ухо явно загулявшейся девчонке:
- Марина!!! Ты что здесь делаешь?! Тебе кто разрешал уходить без спросу?!
Подросток обернулась, попыталась свести глаза, сгоняя последние воспоминания о славной гулянке…. и увидела отца в праведном гневе. Да, не самое приятное зрелище с легкого бодуна….
Райен был рассержен и зол, зол и рассержен. Когда Марина попыталась оправдаться, но с первых же слов начала оседать, лис принял решительные действия – то бишь схватил визжащую дочь за шкирку и отволок в ванную. Братцы-предатели услужливо запихали кусающуюся и царапающуюся гуляку в кабинку и врубили контрастный душ а максимальную мощность….
Двумя вылетевшими стеклами в ванной и ограничились, когда немного сменилась тональность дочернего вопля….
Когда злая и страшная в своей жестокости Марина – мокрая, в облепившей ее маечке и юбочке, с туфлями в лапах и потекшей косметикой, а значит, с боевой раскраской анкейдзев хачапури на морде, прищурив глаза и грозно сведя бровки – выползла из кабины, Райен уже поджидал ее с полотенцем в лапах. Панки явно порадовались преображению сестры, а лис, не по-деловому закатав рукава, тут же завернул ее в полотенце и отнес импровизированный кокон в личную комнату дочки, не взирая на шипение, вопли и попытки размотаться обратно.
- Слушай, так с сестренкой еще не все потеряно!
- Мда, даже таких можно сделать ближе к нам! – братцы коварно переглянулись, пожали друг другу лапы и с засекреченностью спецагентов проследовали на этаж сестрицы.
…Райен обреченно вздохнув, пожелал дочери по другую сторону двери «доброго утра» и вернулся в залу, не миновав туалетной комнаты. После краткой борьбы с отпрыском, к сожалению уже достигшем ювенильного периода, пришлось срочно приводить себя в порядок….
Наконец, когда в зеркале вновь отражался стройный, высокий, очаровательный лис необыкновенного золотого окраса с большими хитрыми глазами коньячной насыщенности, Райен посчитал возможным свое возвращение в залу….
…Входя в залу, он не слышал дикого девичьего вопля из комнаты дорогой дочурки. Вскоре к нему присоединились невероятно радостные – с чего бы это? - Аргон и Дэр. Несколько секунд счастливого семейного поедания остатков отцовского завтрака были зверски прерваны торжественным прибытием Глории….
О! Великолепнейшая Глория! Потрясающая Глория! Прекраснейшая Глория! Раззамечательнейшая Глория! Наикрасивейшая Глория! – много чего можно было сказать о второй супруге Алана Райена Тептергофа, Глории Маккойн или душке Глори. Не проще было бы и ее описать, но мы постараемся.
Итак, в залу вплыла своей походкой «от бедра» длиннолапая, высокая, стройная горностаиха стандартов 90-60-90 с роскошными блондинистыми локонами, обрамляющими ее нежную – нет, изнеженную, выхоленную и вылелеенную – мордочку источая стойкий аромат карамели. Изящная, белая как первый снег шерстка, фигурка без единого изъяна, лапки, увешанные перстами с лучшими друзьями девушек – бриллиантами. Туго обтягивающая место анатомического «истока» длинных как магистрали – и не менее кривых – задних лап приторная розовая мини-юбочка – еще короче чем у Марины – и гламурный, переливающийся перламутром жемчужный топик со стразами Ковровски. И туфли. Невероятные туфли, готовые хоть сейчас стать иконой всего мирового гламура на шпильках, явно скопированных с верхушки Айлефевой башни. В натуральную величину.
Аргон и Дэр переглянулись и презрительно скривили морды….
- Алли, милый, это просто проклятие! О! Как они могут так врать?! Бессовестные! Алан, любимый, это не звери – это чудовища! Шакалы! Гринозавры! – Блондиночка потрясла в воздухе газетой в кофейных разводах, закатила глаза и рухнула в объятия услужливого супруга, поминутно издавая трагические вздохи, словно готовясь испустить дух.
- Глори, дорогая, только не волнуйся, тебе же нельзя нервничать. Что, в первый раз, что ли?
- Нет, не в первый! – сладкий голосочек исчез, уступая место сволочным мотивам и резким интонациям. Горностаиха приоткрыла один глаз и озлобленно посмотрела на мужа. – Я знаю! Это все твоя бывшая стерва, это она не дает нам покоя! О, милый, за что она нас так ненавидит? – блондинка облапила лиса, грозясь задушить его в своих гламурных объятиях. Голос снова стал рыдающим и приторно сладким, как патока. Райен почувствовал слипание внутренних органов. Глори разревелась на его плече, понося бывшую супругу Райена – журналистку и редактора многих газетных изданий – на чем свет стоял. Послушав ее, можно было узнать кто виноват во всех смертных грехах, начиная с Даламова мандарина и всемирного потопа, до нарушения всех статей международного уголовного кодекса. Райен скорчил страдальческую мину, услужливо похлопывая жену по спине.
Панк-рокеры еще раз переглянулись. Аргон потер кулак, а Дэр чиркнул по горлу ребром ладони, мягко намекая отцу на некоторые моменты, не устраивающие их в этой жизни и способы таких моментов устранения.
Глори еще раз наигранно всхлипнула и отстранилась от Райена – явно чуткое горностаичье ушко уловило позвякивание браслетов со спины.
- Милый, ты должен с этим разобраться! – черная кисточка хвоста взметнулась к потолку. Горностаиха заметила многообещающие взгляды воинственных братцев и спрятала клыки, снова плющом обвиваясь вокруг лиса, - лапуля, ну пожалуйста. И тогда мы сможем наконец нормально жить!
Блондинка оторвалась от мужа и метнулась к пасынкам, намереваясь потрепать их за щечки. Дэр успел вовремя отскочить в дальний угол и вжаться в стену, маскируясь под деталь интерьера, а Аргон застыл в позе великомученика, хлопая расширившимися от ужаса глазами, пока горностаиха лопотала что-то о бедных мальчиках и их страдающей от жестокости мира психикой….
Никто и никогда не измывался над беззащитным панк-рокером так, как это умела великая и ужасная Глори….
- Меня щас вырвет. – Аргон в ярости хлопнул дверью и рухнул на кровать, закидывая лапы в грязных кроссовках на подушку. Розовую, – а теперь уже бурую - с эфирной вышивкой и рюшистыми оборками любимую подушку Глории, выкраденную из ее личных покоев в качестве пьедестала для ботов.
- Забей. – Дэр отмахнулся от рассылающего по комнате хмурые и злобные флюиды брата и присел на корточки у любимого музыкального центра, перебирая сваленные в груду пустые коробки от дисков. – Куда ты дел сборку КиШа?
- Глянь в мучебниках. Я им анатомию закладывал.
Лис выудил из полки учебник брата – стандартную книгу в черной обложке с большим красным знаком анархии – для опознания.
- Твою блондинку, на которой странице?! Тут его порей найдешь – каждая темка с диском! – Дэр раздосадовано сплюнул в открытое окно.
- ХЗ. Где-то в конце. – Аргон мрачно уставился в потолок, пытаясь пробуравить его взглядом. – Эта дура мне весь настрой испоганила. Параша. А череп вообще с катушек слетает! У него ж моск по башке размазывается при ее появлении! Че за?.. – лис ударил кулаком по стене и зарычал в бессильном бешенстве.
- Ответ смотри выше. Две буквы…. Оба-на! Нашел! – Дэр расплылся в улыбке, потрясая в лапе коряво подписанный синим маркером диск «Канцлера и швали». – Щас мы тебя живо расшевелим, братяня, не ной!
Музыкальный центр поглотил диск, радосто заурчал и выдал рокочущую на весь дом музыку….
Райен измождено опустился в кресло. Он безнадежно опоздал на встречу – Глория сегодня особенно долго промывала ему мозги, наставляя «на путь истинный». В кармане уже с полчаса вибрировал мобильный, взывая к остаткам лисьей совести – увы безрезультатно.
Лис тоскливо посмотрел за окно, наблюдая за солнышком, прекрасной погодой и зверьми, спешащими по своим делам…
На экране высвечивался знакомый до боли номер, фото высокой темноволосой лисы и имя. Мелисса.
Да, Райену зачем-то звонила его бывшая жена.
Лис с недоумением посмотрел на экран – вот только ее ему сейчас и не хватало! Ну зачем, зачем она ему звонит?!
- Алло. – Его голос был холоден, отчужден и озлоблен. Как и он сам. После этой статьи… Она же обещала!
- Райен? – Чуть хрипловатый, тихий, какой-то болезненный женский голосок. Усталый, слабый, совсем непохожий на его бывшую. Быть может, он ошибся?
- Да.
- Ты уже… читал?
- Да. Мразь. Как ты?!
- Не могла. Это не моя статья, Райен.
- А чья же еще?!
- Послушай, я не хочу ругаться с тобой. Особенно сейчас. Райен, я не писала эту статью и не могла ее написать. Хотя бы потому, что меня уволили. Из всех издательств. Знаешь почему? – голос окреп, обрел уверенность, лиса явно начинала приходить в себя.
- Ну?
- Неделю назад во ВСЕ издательства, где я работала, инкогнито обратились с заказом статей, порочащих тебя очень влиятельные личности. Но это должны были быть не просто стать – это должно было быть МОЕ разоблачение тебя с фактами, по которым тебя могут отдать под суд. Я отказалась. Речь шла о больших деньгах. Я отказалась. Речь шла об очень больших деньгах. Я отказалась. Мне угрожали. Я отказалась. Меня уволили. Вот и все. А сегодня вышли эти статьи. Во ВСЕХ газетах города.
- Я, конечно рад, что это не ты, но… какое мне дело до этих статей?
- Райен, я уверена, у них есть какие-то факты. Это подстава.
- Не надо меня учить!
- Я просто…
- И в твоей помощи я не нуждаюсь. Это просто статьи – у них нет и не может быть фактов.
- …Райен…
- Что?!
- Мой телефон прослушивают.
- В смысле?!
- Я нашла жучок.
- …
- Только что, на аппарате. Кто-то знал, что я буду тебе звонить.
- Господи, Мелисса! Не будь параноиком!
- Райен!
- Ну что еще?! Неужели ты никогда не дашь мне покоя?! Если тебе не хватает приключений или ты пересмотрела шпионских фильмов – ищи другого идиота. Мне это все даром не нужно!
- Сегодня в пять. Кафе «Серебрянная пуля». Я докажу тебе, что я права. И вообще: сам дурак! – язвительность, с которой была произнесена последняя фраза, сильно зацепила лиса. Райен задумался, вслушиваясь в телефонные гудки. Никуда он не пойдет. НИКУДА. Что ему – своих проблем мало? Тоже мне, агентка 000. Без палочки.
Лис провел лапой по голове, взъерошивая шерсть, и глянул на часы. 13:30. Хорошо, у него еще есть несколько часов до встречи. Посмотрим, что она там себе навыдумывала….
Где-то глубоко в груди, вверх и налево от желудка, начало нарастать знакомое свербящее предчувствие. Как когда-то. Давно. В его прошлой жизни…
